Как стартовала эта вьюга – не помню.
Помню лишь, как добавились чувства в питомник.
И начался дурдом там! ***
Сперва мы рвали бумагу из газет,
Потом порывались быть спонтанными,
Совали пальцы в розетки,
И ждали искр фонтаном.
Тянули фанты и врали.
Мир был нирваной, мы – пьяными,
И там играли фатальность,
Любовь из стали выплавляя.
___
Мы окунались – выплывали,
Шагая по лужам в валенках.
Просто отливали свой остров.
Слушая звуки мелодий природы,
Смеясь над миром – пародией,
Выходили на звук и на воздух.
___
Фокстрот отношений
построен на детальках лего.
Подарки на руки и шею –
мелочь, когда мы – пекло.
Когда мы – пламя,
Как Адам и Ева.
И пусть мир растает!
Ведь плевать нам
первым!
___
Город нам не верил. Город жил таверной.
Он не разбирался в тонкостях…
Ты же, слышишь трубы, проникая в ту пыль
где живёт народ наш. Это тот костяк.
Я шепчу: "Не стоит. Будущее – в горе."
Но ты видишь счастье в этом.
Наши дни – секунды. Вместе мы – "Полундра!"
корабля, который тонет бледным.
___
Все заводы чахнут беззаботно.
Мы – «печаль». Зовут нас – ночь и утро.
Почему так? Может быть обратно? – но уж брод там!
Вся любовь опрятно умирает, позабыв про пудру.
Позабыв про мудрость.
Я кричу: "Кому горсть
плавкой стали, за которою готов был лечь костями?"
Лишь амур просит.
Но не дам ему и грамма той любви, что накалилась и расплавилась
На руках моих, что ловят слёзы осени...
